Слово 23. О безумной гордыни, и о нечистых хульных помыслах
1) Гордыня есть отречение от Бога, демонское изобретение, уничижение человеков, матерь осуждения, исчадие похвал, признак бесплодия, укрывательство от Божией помощи, предшественница умоисступления, предуготовительница падений, причина падучей болезни, источник раздражительности, дверь лицемерия, опора демонов, охранительница грехов, предуготовительница немилосердия, неведение сострадания, жестокий истязатель, бесчеловечный судия, противник Богу, корень хулы.
2) Начало гордыни – конец тщеславия; средина же – уничижение ближнего, бесстыдное разглашение о своих трудах, самохвальство в сердце, возненавидение обличения, а конец – отречение от Божией помощи, превозношение собственною своею рачительностью, демонский нрав.
3) Послушаем все мы, желающие избежать сей пропасти: страсть сия нередко находит себе пищу в благодарности; потому что вначале не имеет в мысли бесстыдно отречься от Бога. Случалось видеть таких, которые благодарят Бога устами, и величаются собою мысленно; и сие ясно подтверждает оный фарисей, сказавший: Боже, хвалу Тебе воздаю (Лк.18:11).
4) Где совершилось падение, там привитала уже гордость; потому что падение служит указателем гордости.
5) Положи, что двенадцать есть страстей бесчестия (слышал я от одного почтенного мужа); если произволением своим возлюбишь одну из них, разумею же самомнение; то она восполнит собою место прочих одиннадцати.
6) Высокоумный монах сильно прекословит, а смиренномудрый вовсе не умеет противоречить.
7) Не наклонится кипарис до того, чтобы слать ветви по земли; и монах горделивый не унизится до того, чтобы приобрести послушание.
8) Человек горделивый желает начальствовать; потому что иначе и как ни есть не может, или лучше сказать, не хочет дойти до совершенной погибели.
9) Господь гордым противится (Иак.4:6). Кто же после сего может помиловать их? Не чист пред Господом всяк высокосердый (Притч.16:5). Кто же после сего может такового очистить?
10) Вразумление горделивому – падение, пакостник ему – демон, а признак оставления его Богом – исступление. В первых двух случаях нередко люди получали исцеление от людей; но последнее зло людьми неисцелимо.
11) Кто отвергает обличение, тот обнаруживает в себе страсть; а кто сам ищет обличения, тот освободился от уз.
12) Если некто, без всякой другой страсти, чрез эту одну пал с неба; то спрашивается: нет ли возможности, без других добродетелей, одним смирением взойти на небо?
13) Гордость есть утрата богатства и трудов. Воззваша, и не бе спасаяй(Пс.17:42): без сомнения потому, что взывали гордо; воззваша ко Господу и не услыша их: без сомнения потому, что не истребили в себе причин, которые довели их до необходимости молиться.
14) Весьма сведущий в духовном старец увещавал горделивого брата; но слепотствующий говорит: «извини, отец, я не горд». Премудрый же старец отвечает ему: «а какое яснейшее доказательство этой страсти представил бы ты нам, чадо, кроме сего слова: я не горд?»
15) Для таковых весьма полезны: подчинение, суровая и уничиженная жизнь, чтения сказаний о сверхъестественных преспеяниях отцов. В таком случае, для страждущих недугом сим, может быть, и будет малая надежда на спасение.
16) Стыдно превозноситься чужим убранством; но крайнее безумие – величаться Божиими дарованиями. Какие были у тебя заслуги до рождения твоего, тем и превозносись только. А что имеешь по рождении, то, как и самое рождение, даровал тебе Бог. В каких добродетелях преуспел ты без содействия ума, те одни и принадлежат тебе; потому что ум дарован тебе Богом. Какие подвиги оказал ты без содействия тела, те одни и совершены твоим старанием; потому что тело – не твое, но Божие создание.
17) Не будь самоуверен, пока не услышишь о себе последнего приговора, имея пред очами того, кто, по возлежании в брачном чертоге, связан был по рукам и ногам, и изгнан во тьму кромешную (Мф.22:13).
18) Не будь высоковыен, будучи земным; ибо многие свергнуты с неба, быв святыми и невещественными.
19) Когда демон найдет себе место в делателях своих; тогда, или во сне, или в бодрственном видении, являясь им в образе святого ангела, или какого-нибудь мученика, дает им откровение тайн, или дар дарований, чтобы несчастные, обольстившись, совершенно погубили ум.
20) Если и тысячи смертей претерпим за Христа, то и в сем случае не исполним всего должного. Ибо если смотреть на достоинство, а не на сущность; то иное – кровь самого Бога, и иное – кровь рабов.
21) Если не перестанем постоянно испытывать самих себя и сравнивать с жившими прежде нас отцами и светильниками; то найдем, что мы не вступали еще и на след строгой жизни, и не соблюдали свято обета своего, живем же еще по мирскому уставу.
22) Монах, в собственном смысле, есть не взирающее выспрь душевное око, и не приводимое в движение телесное чувство.
23) Монах есть тот, кто, как зверей, вызывает на себя врагов, и раздражает их, когда бегут от него.
24) Монах, это – непрерывное восторжение ума и печаль о жизни.
25) Монах есть тот, кто освоился с добродетелями, как иный – с удовольствиями.
26) Монах, это – непомеркающий свет в оке сердца.
27) Монах, это – бездна смирения; в нее низринул он, и в ней подавил всякого злого духа.
28) Кичливостью производится забвение грехопадений; памятование же о них приводит к смиренномудрию.
29) Гордыня есть крайняя нищета души; сия мерзкая страсть, признающая богатством омрачение, не только не дозволяет из оного изникнуть, но низвергает туда и с высоты.
30) Гордыня, это – яблоко, согнившее внутри, а снаружи блистающее красотою.
31) Монах горделивый не будет иметь нужды в демоне; потому что сам для себя стал уже демоном и врагом.
32) Тьма – чужда свету; и горделивый чужд всякой добродетели.
33) В сердцах гордых порождаются хульные речи, а в душах смиренных – небесные созерцания.
34) Тать не любит солнца, а гордый уничижает кротких.
35) Не знаю – почему, но гордые, большею частью, не знают самих себя, и, почитая себя бесстрастными, видят собственную свою нищету при исходе своем.
36) Плененный гордостью имеет нужду в помощи от Господа; потому что человеческое спасение для него напрасно.
37) Уловил я, однажды, эту безумную скитальницу, когда приближалась она к сердцу моему, носимая на раменах матери своей. Связав их узами послушания, и поражая бичом убожества, допрашивал, как нашли они доступ ко мне? Почему, под ударами моими, сказали они: «Не имеем мы ни начала, ни рождения; потому что у нас под началом и от нас рождаются все страсти. Безмерно нападает на нас сокрушение сердца, рождающееся в подчинении; потому что не привыкли мы быть у кого-нибудь под началом. Посему-то, и на небе захотев начальствовать, сделались мы там отступницами. Посему-то, кратко сказать, мы – родительницы всего, что противоборствует смиренномудрию; ибо все, что споспешествует оному, противно нам. Впрочем, мы еще на небе стали сильны; куда же тебе бежать от лица нашего? Мы имеем обычай сопровождать не редко терпение бесчестия, и послушание, и не гневливость, и непамятозлобие, и исполнение служений. Исчадия наши – падения мужей духовных: гнев, злоречие, досада, раздражительность, вопль, хула, лицемерие, ненависть, зависть, прекословие, своенравие, непокорность. Одно только есть, против чего не в силах мы покушаться; и это объявляем тебе, не терпя твоих ударов: если искренно будешь осуждать себя пред Господом, то вменишь нас за паутину. Тщеславие, как видишь, есть конь гордыни; на нем восседаю я; святое же смирение и самоосуждение посмеются и над конем, и над всадником его, приятно воспевая победную песнь: поим Господеви, славно бо прославися: коня и всадника вверже в море(Исх.15:1) и в бездну смирения».
Вот двадцать третья степень. Кто взошел на нее, если только можно взойти, тот укрепился в силах.