Слово 4. О блаженном и приснопамятном послушании
Об Иоанне Савваите, или Антиохе
112) «Другой некто, говорил Иоанн, в той же Азийской обители жил у одного монаха, кроткого, скромного и безмолвного. И видя, что старец обходится с ним почтительно, и как бы небрежет о нем, – прекрасно рассуждает, что это для многих опасно; и умоляет старца отпустить его от себя. Старец же имел у себя другого ученика, и для него было сие не очень прискорбно. Итак, отходит он, и по письму своего наставника помещается в одном общежительном монастыре в Понте. И в первую ночь, как вступил в сей монастырь, видит во сне, что какие-то ведут с ним счет, и, по окончании сего страшного счета, остается он должником, и долг его простирается до ста литр золота. Проснувшись, стал размышлять о том, что видел во сне, и говорить: подлинно, на нас, смиренный Антиох (это было имя его), много еще остается долгу. – Когда же, продолжал он, пробыл я в сем монастыре три года в беспрекословном послушании, и все меня почитали ни за что, и оскорбляли как чужеземца (другого же монаха чужеземца там не было); тогда опять вижу во сне, что кто-то дает мне показание об уплате десяти литр из моего долга. Итак, пробудившись и выразумев видение, говорю: только еще десять; когда же уплачу остальное? После сего говорю сам себе: в большей еще мере труд и бесчестие нужны тебе, смиренный Антиох. С сего времени начал я притворяться юродивым, однако же, вовсе не оставляя дел служения. Почему безжалостные отцы, видя, что я со всею готовностью служу в том же чине, приказывали мне делать всякое тяжелое дело в обители. Такой образ жизни терпеливо проводил я до тринадцати лет, и увидел во сне, что прежде являвшиеся мне пришли опять, и написали совершенное обеспечение от моего долга. Почему, когда живущие в обители оскорбляли меня чем-нибудь, воспоминая о своем долге, переносил я это мужественно». Вот что, отец Иоанн, пересказывал мне сей премудрый Иоанн, как бы о другом лице, для чего и переименовал себя Антиохом; в самом же деле, был это сам он, так мужественно терпением своим раздравший рукописание.
113) Но послушаем, какой дар рассудительности приобрел сей преподобный крайним своим послушанием. Когда пребывал он в обители св. Саввы, – пришли к нему трое молодых монахов с намерением стать учениками его. Приняв их, тотчас с любовью дал им приют, чтоб отдохнули они после трудов путешествия. По прошествии же трех дней, говорит им старец: «по природе, братия, человек я блудный, и не могу принять ни которого из вас». Но они не соблазнились сим; ибо знали труженичество старца. Сколько же ни упрашивали его, – не могли ни как убедить. Тогда поверглись к ногам его, умоляя, по крайней мере, дать им правило, как и где должны они пребывать. Старец, уступив просьбам, и зная, что со смирением и послушанием приимут слово, говорит одному: «Господу угодно, чтобы ты, чадо, пребывал в безмолвном месте с одним из отцов, в подчинении у него». Второму же говорит: «иди, продай волю свою, и отдай Богу; возьми крест свой, и терпи в собрании и в общежитии братий; и без сомнения, будешь иметь сокровище на небесах». Потом и третьему говорит: «неразлучно с каждым дыханием своим воспринимай в себя слово сие: претерпевый до конца той спасен будет (Мф.10:22). Иди, и, если возможно, не допусти, чтобы в роде человеческом был человек взыскательнее и строже твоего наставника о Господе, и укрепясь терпением, каждый день, как мед и млеко, пей от него поругание и осмеяние». Брат говорит великому Иоанну: «а что, если таковый отец оставит что в небрежении»? Старец отвечает: «если увидишь, что впал он даже в блуд, – не оставляй его, но говори сам себе: зачем же пришел ты, друг? Тогда увидишь, что надмение в тебе исчезнет, и разжение ослабеет».
114) Всеми силами будем подвизаться все мы вознамерившиеся жить в страхе Господнем, чтобы и в самом училище добродетели скорее всего не приобрести себе лукавства, злобы, жестокости, коварства, пронырливости, гневливости. Ибо и это случается; и дивиться в том нечему. Пока человек не имеет на себе почетного звания, пока или корабельный он служитель, или земледелец, – враги царевы не столько вооружаются на него. Когда же увидят, что получил он печать, и щит, и меч, и лук, и облечен в воинскую одежду; тогда скрежещут на него зубами, и все меры употребляют истребить его. Поэтому не будем предаваться сну.
115) Видел я, что юные и прекрасные дети приходят в училище ради мудрости, образования и пользы, научаются же там, от обращения с прочими учениками, только грубости и пороку. У кого есть ум, тот поймет сие.
116) Кто от всей души обучается искусству, тому невозможно не успевать в нем с каждым днем. Но одни знают свой успех, а другие, по Божию смотрению, не знают того. Хороший торжник непременно вечером высчитывает дневную прибыль, или убыток. А сего не мог бы узнать в ясности, если бы ежечасно не записывал у себя на доске. Ибо по счетам каждого часа делается ясным счет целого дня.
117) Когда неразумный, укоряемый или осуждаемый, уязвляется тем, и пытается противоречить, или тотчас делает укоряющему поклон, не ради смирения, но, чтобы прекратить укоризны; тогда ты, принимая на себя удары, молчи, и переноси сии душевные прижигания, или лучше сказать – озарения непорочности. Когда же врач кончит, тогда поклонись ему, прося прощения; потому что в гневе, может быть, не приимет и поклона.
118) Мы, живущие вкупе, непрестанно будем бороться со всеми страстями, по крайней же мере – с сими двумя: алчностью чрева и вспыльчивостью; потому что во многолюдстве не бывает недостатка в пище, свойственной сим страстям.
119) Живущим в подчинении диавол внушает желание добродетелей, для них невозможных. Подобно, и живущим в безмолвии приводить на мысль подвиги, им несвойственные. Загляни в мысль неискусному послушнику, и найдешь там погрешительное понятие, желание безмолвия, самого строгого поста, не развлекаемой молитвы, совершенного не тщеславия, непрерывного памятования о смерти, всегдашнего сокрушения, совершенной не гневливости, глубокого молчания, превосходнейшей непорочности. Поскольку же, по Божию смотрению, не имеет всего этого вначале; то впадает он в обольщение, и напрасно стремится к новому роду подвигов; потому что искать сих совершенств прежде времени побуждает таковых враг, чтобы при терпении действительно не достигли оных в свое время. А безмолвникам обольститель ублажает в делателях послушания страннолюбие, служение, братолюбие, общежительность, хождение за больными; мысль же у льстеца – та, чтобы ему обманщику и сих последних, подобно первым, сделать нетерпеливыми.
120) Разумно проходить безмолвие действительно могут редкие, именно те одни, которые приобрели божественное утешение в трудах, и Божие содействие во бранях.
121) По качеству страстей своих будем рассуждать о мерах подчиненности, и избирать последние сообразно с первыми. Если ты неудержимо расположен и склонен к похотливости; то наставник твой пусть будет, не столько чудотворец, сколько подвижник – не знающий никакого утешения в пище, а не готовый всякого принимать и угощать трапезою. Если ты высоковыен; то пусть он будет горяч и неуступчив, а не кроток и человеколюбив. Будем искать не предведущих и прозорливых, но паче всего, несомненно, смиренномудрых, – таких, которые бы, по нравам и месту жительства, наиболее соответствовали нашей болезни. Пусть будет и у тебя, по примеру упомянутого выше праведного Аввакира, этот прекрасный обычай в деле послушания, – думать всегда, что настоятель искушает тебя; и никогда не будешь безуспешен. Если наставник непрестанно делает тебе выговоры, а ты тем большую приобретаешь к нему веру и любовь; то знай, что Дух Святой невидимо вселился в душе твоей, и сила Вышнего осенила тебя.
122) Впрочем, не хвались, и не радуйся, что мужественно переносишь оскорбления и бесчестия, а лучше плачь, как будто сделал ты что-нибудь непременно достойное худого с тобою обхождения, и возмутил против себя душу наставника. Не подивись тому, что намерен я сказать (за меня говорит Моисей): лучше согрешить против Бога, нежели против отца нашего; потому что прогневанного Бога может примирить с нами руководитель наш; а когда он возмущен нами, некому уже умилостивить его за нас. Впрочем, мне кажется, что грех равен в том и другом случае.
123) Будем смотреть, рассуждать и трезвенно вникать, когда, обвиняемые перед пастырем, должны мы с благодарностью и безмолвно терпеть, и когда оправдываться пред ним. Думаю, что во всяком случае, приносящем бесчестие нам одним, должно молчать; ибо в этом наше будет приобретение; а в случаях, касающихся до лица другого, надлежит защищаться, по союзу любви и ненарушимого мира.
124) О пользе послушания скажут тебе все те, которые оставили делание оного; ибо тогда только узнали они – на каком стояли небе.
125) Кто стремится к бесстрастью и к Богу, тот великою утратою почитает всякий тот день, в который не терпит злословия. Как дерева, качаемые ветрами, глубоко в землю пускают корни; так и пребывающие в послушании приобретают крепкую и непоколебимую душу.
126) Кто, пребывая на безмолвии, познал немощь свою, и оставив оное, продал себя в послушание; тот, будучи слеп, без труда прозрел, и увидел Христа.
127) Крепче, крепче стойте, и еще повторяю, крепче стойте на поприще вашем, братия подвижники, внимая слову Премудрого, который взывает о вас: яко злато в горниле, или, лучше сказать, в общежитии, Господь искуси их, и яко всеплодие жертвенное прият я в недра Свои (Прем.3:6). Ему слава и держава вечная с безначальным отцом и со Святым и достопоклоняемым Духом! Аминь.
Вот степень равночисленная Евангелистам. Стань на ней крепко, подвижник, и теки небоязненно. Предварил некогда Иоанн Петра; и здесь послушание предшествует покаянию; ибо предваривший служить образом послушания, а другой – образом покаяния.