День 6-й

Христианское учение о смерти

Молиться можно не только за православных христиан, но и за иноверцев, и за атеистов. Другое дело, что за таких людей не подаются «записочки в храм»: на проскомидию, сорокоуст и пр.

 

Молитвы дня

Кафизма 4

 

Вопрос священнику

Вопрос: Что делать с иконами и другими святынями, оставшимися от усопшего? Можно ли их отнести в храм?

Ответ: Как правило, наследники бывают рады старинным иконам, золотым и серебряным крестам и другим драгоценным предметам. Редко кто с благоговением и радостью принимает простую бумажную иконочку, бережно вставленную покойной бабушкой в рамочку еще в советское время, и перед которой она усердно молилась долгие годы. В то время любая икона была в радость, любая духовная литература была большой редкостью, молитвословы переписывали от руки. Для их обладателей это были настоящие святыни. Современному человеку, избалованному широким ассортиментом церковных магазинов, старые, выцветшие иконы и молитвы в старых тетрадках видятся вещами совершенно ненужными. Но вот незадача – совесть подсказывает, что это вещи нельзя просто так взять и выбросить. И первое, что приходит в голову – отнести в церковь. Ну а куда же еще? Церковь – место святое, значит, и святыни туда надо отнести. Ну и что, что они ветхие и вряд ли пригодятся в храме. Пусть священники разбираются, они лучше знают, как поступать со всем этим добром. Вот эту старинную икону и золотой крестик мы, пожалуй, оставим, а все остальное – в церковь. В итоге получается как в пословице – на Тебе, Боже, что нам негоже.
С таким подходом, конечно, говорить о благоговении к святыне не приходится. Отношение бытовое, потребительское. Но что есть, то есть, а с ветхими святынями что-то делать надо. Святыни, пришедшие есть печи для этой цели. Но далеко не в каждом. Поэтому самым правильным будет посоветоваться со священником в храме.

 

Цитата дня

«…в православной Церкви заупокойная служба совершается у открытого гроба и все, кто пришел в храм, на прощание целуют усопшего. Так что наши дети с самого раннего возраста приходят, видят тело, дают ему последний поцелуй и узнают, что в смерти нет ни уничтожения, ни невыразимого ужаса. Я думаю, что если бы взрослые могли воздержатся от того, чтобы вносить в ум и в сердце детей собственные нездоровые представления и эмоции, дети были бы гораздо более здоровы. Я знаю детей, воспитанных таким образом, – они относятся к смерти с уважением и с чувством благоговейной радости. Я не хочу сказать: с чувством удовольствия или веселья, но с таинственным чувством подъема, какое бывает, когда мы встречаемся с чем-то величественным, пусть и трагичным…»
митрополит Антоний Сурожский (Блум)
Евангелие в жизни

 

Советы психолога

Если вам хочется плакать – плачьте. Потеря близкого причиняет сильную боль, очень важно не подавить, не заблокировать эту боль внутри себя, и слезы – лучший способ выразить, выпустить эту боль. Если не дать себе или другому выплакать, «вырыдать» страдание, то пережить утрату будет стократ сложнее, и восстановление после потери может затянуться на годы и даже десятилетия. А кто-то и вообще может застрять в своей боли и «сломаться». Не запрещайте плакать другим скорбящим людям, не призывайте их сдерживать слезы, держать себя в руках. Если ваше горе и ваши слезы видят маленькие дети, важно объяснить им, что вы плачете не из-за них, не из-за их поведения, а потому что вам больно из-за утраты. Помогите детям прожить и их боль, своим примером показав, что нельзя запирать горе изнутри.

 

Стихотворение дня

Ода «Бог», 

О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени предвечный,
Без лиц, в Трех Лицах Божества!

Дух всюду Сущий и Единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все Собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы нарицаем — Бог!

Измерить океан глубокий,
Сочесть пески, лучи планет
Хотя и мог бы ум высокий, —
Тебе числа и меры нет!
Не могут духи просвещенны,
От света Твоего рожденны,
Исследовать судеб Твоих:
Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает,
В Твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг.

Хаоса бытность довременну
Из бездн Ты вечности воззвал,
А вечность, прежде век рожденну,
В Себе Самом Ты основал:
Себя Собою составляя,
Собою из Себя сияя,
Ты Свет, откуда свет истек.
Создавый всё единым словом,
В твореньи простираясь новом,
Ты был, Ты есть, Ты будешь ввек!

Ты цепь существ в Себе вмещаешь,
Ее содержишь и живишь;
Конец с началом сопрягаешь
И смертию живот даришь.
Как искры сыплются, стремятся,
Так солнцы от Тебя родятся;
Как в мразный, ясный день зимой
Пылинки инея сверкают,
Вратятся, зыблются, сияют,
Так звезды в безднах под Тобой.

Светил возженных миллионы
В неизмеримости текут,
Твои они творят законы,
Лучи животворящи льют.
Но огненны сии лампады,
Иль рдяных кристалей громады,
Иль волн златых кипящий сонм,
Или горящие эфиры,
Иль вкупе все светящи миры —
Перед Тобой – как нощь пред днем.

Как капля, в море опущенна,
Вся твердь перед Тобой сия.
Но что мной зримая вселенна?
И что перед Тобою я?
В воздушном океане оном,
Миры умножа миллионом
Стократ других миров, – и то,
Когда дерзну сравнить с Тобою,
Лишь будет точкою одною:
А я перед Тобой – ничто.

Ничто! – Но Ты во мне сияешь
Величеством Твоих доброт;
Во мне Себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
Ничто! – Но жизнь я ощущаю,
Несытым некаким летаю
Всегда пареньем в высоты;
Тебя душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь – конечно, есть и Ты!

Ты есть! – природы чин вещает,
Гласит мое мне сердце то,
Меня мой разум уверяет,
Ты есть – и я уж не ничто!
Частица целой я вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где кончил тварей Ты телесных,
Где начал Ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров, повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна Божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь – я раб – я червь – я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? – безвестен;
А сам собой я быть не мог.

Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ Податель,
Душа души моей и Царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! – в бессмертие Твое.

Неизъяснимый, Непостижный!
Я знаю, что души моей
Воображении бессильны
И тени начертать Твоей;
Но если славословить должно,
То слабым смертным невозможно
Тебя ничем иным почтить,
Как им к Тебе лишь возвышаться,
В безмерной разности теряться
И благодарны слезы лить.

1784

Державин Гавриил