Правило 6

Монахи не должны иметь ничего своего. Все их имущество должно быть закреплено за монастырем, ибо блаженный Лука говорит о верующих во Христа, которые являют собой пример монашеского жительства: Ни един же что от имений своих глаголаше свое быти, но бяху им вся обща (Деян.4:32). Поэтому тем, кто желает монашествовать, предоставляется свобода предварительно распорядиться своим имуществом и передать его кому пожелают, но, конечно, тем, кому не возбраняет закон. Ведь после того, как они вступят в монашество, монастырь приобретает власть над всей их собственностью и им не позволяется ни заботиться о своем имуществе, ни распоряжаться им. Если же кто будет уличен в том, что присвоил какое-либо имущество, не передав его монастырю, и порабощен страстью любостяжания, то пусть игумен или епископ возьмет это имущество и, продав в присутствии многих, вырученные деньги раздаст нищим и бедным. А того, кто, подобно Анании в древности, задумал утаить это стяжание, святой Собор определил вразумлять подобающей епитимией. Очевидно, что святой Собор то, что установил как правило для монахов, признал справедливым соблюдать и по отношению к монахиням.

 

Зонара. Вступающие в монастырскую жизнь считаются как бы мертвыми для (мирской) жизни. И как умершие не имеют ничего, так и от монашествующих правило требует чтобы ничем не владели, и в доказательство приводит слова из Деяний, в которых божественный Лука повествует, что ни еди́н из верующих что от име́ний свои́х глаго́лаше свое́ бы́ти, но бя́ху и́м вся́ о́бща (Деян.4:32). Поэтому имеющим наклонность к монашеской жизни правило внушает до вступления в монашество делать завещание относительно принадлежащего им и распоряжаться своею собственностию, как желают, с тем, впрочем, чтобы не оставляли ее лицам, которым нельзя отказывать по закону, именно еретикам, или незаконнорожденным детям – более 12-й части своего имущества, когда имеют и законных детей. А если примут монашество прежде, чем сделают завещание, то обитель должна быт госпожею всего принадлежащего им, а они уже устраняются от распоряжения своею собственностию. Так бывает в том случае, когда лице, вступившее в монашество, не имеет необходимых наследников, т. е. детей, или родителей, которым он по необходимости должен оставлять законную часть. Ибо 123-я новелла, содержащаяся в 4-й книге 1-го титула Василик, говорит между прочим, что «если вступивший в монастырь прежде распоряжения своею собственностию имеют детей, то да будет позволено ему и после пострижения разделить своим детям имущество и каждому уделить законную часть в неотъемлемую собственность; а излишек после раздела детям утвердить за монастырем». А если бы вступивший в монашество пожелал оставить своим детям все свое состояние, то новелла повелевает причиcлять и его к его детям, так, чтобы, если, например, детей будеть 3-е, причислялось к ним и лице, вступившее в монашество, и если имущество состоит из 100 монет, то дети получали бы не по 3-й части из 100, но каждый 4-ю часть, дабы и отцу их была отделена равная часть, которую должна получить обитель. Если же постриженный скончается в монастыре, прежде чем разделит детям свое состояние, тогда дети должны получить законную часть, а остальное поступит в собственность монастыря. А если окажется, говорит правило, что кто-нибудь имеет какое-либо стяжание после пострижения, то игумен монастыря, или местный епископ, взяв это стяжание и продав в присутствии многих, чтобы известно было, за сколько продано (дабы игумену или епископу не подать подозрения против себя), должен разделить нищим; а того, кто удержал за собою имение и как бы похитил его, вразумить надлежащею епитимиею. То же самое, говорит правило, что поставлено о монахах, должно иметь силу и по отношению к монашествующим женам.

Аристен. Дозволительно вступающим в монашество предварительно делать завещание: если же не сделают, то принадлежащее им должно поступить во власть монастыря. А если кто присвоит себе что-нибудь и не сделает наследием монастыря, то это должно быть публично продано игуменом, или епископом, и разделено нищим, и утаивший да будет подвергнут епитимии. То же должно иметь силу и по отношению к монахиням.

Вальсамон. И другия правила предписывают, чтобы монахи были нестяжательны. Так точно и настоящее говорит, что блаженный Апостол Лука, представляя образ монашеского общежития, написал в Деяниях, что уверовавшие во Христа не имели ничего собственного, но бя́ху и́м вся́ о́бща (Деян.4:32); по сему примеру должны поступать и монахи, принося принадлежащее им в обитель, чтобы оно стало общим. А чтобы такое требование не сделалось препятствием для желающих вступить в монашество (ибо имеющим в жизни большое состояние естественно желать, чтобы собственность их перешла к тем или другим лицам), отцы определили, что долженствующий вступить в монашество имеет право законным образом сделать завещание прежде пострижения, так как он вступает в жизнь, делающую его мертвым, и передать принадлежащее ему имущество, кому желательно, то есть родственным и другим, могущим получать по завещанию отказы, или наследства. Ибо некоторые не могут получать по завещанию, именно еретики и другие. Если же до пострижения не сделает этого и будет пострижен, то у него отнимается власть делать завещание, и имущество его поступает в собственность монастыря. А если кто вопреки предписанию правила вознамерится, после вступления в монашество, присвоить себе что-нибудь из прежнего имущества; то епископ, или игумен должен взять оное и продать в присутствии многих людей, чтобы не было подозрения, и цену (проданнаго) разделить нищим; а монах, похитивший принадлежащее Богу, по примеру оного Анании, должен быть вразумлен епитимиею. В виду изложенных определений настоящего правила, некоторые говорили, что этим определениям противоречит 7-я глава 1-го титула 4-и книги Василик, или, что то же. 58 глава 123-й Юстиниановой новеллы, где сказано: «если женщина или мущина изберут монашескую жизнь и вступят в монастырь, то повелеваем, чтобы в том случае, когда у них нет детей, имущество принадлежало монастырю, в который они вступили; если же такое лице имеет детей и не сделает распоряжения относительно своего имущества, прежде чем вступит в монастырь, и не выделит законной части своим детям, то и в таком случае должно быть позволено ему, после вступления в монастырь, разделить свое состояние своим детям, и при том так, чтобы ни для одного из детей законная часть не была уменьшена. А та часть, которая не будет отдана детям, должна принадлежать монастырю. Если же пожелает разделить между детьми все свое состояние, то, по причислении собственного лица к детям, всячески должен удержать за собою одну часть, имеющую перейти в собственность монастыря. А если живя в монастыре скончается прежде чем разделит свое имущество между своими детьми, то дети должны получить законную часть; а остальное имущество должно достаться монастырю». Но мне кажется, что это не противоречит тому, что определено в правиле. Ибо правило упомянуло о тех, которые не необходимо пишутся наследниками, то есть о родственниках по боковым линиям и о чужих; а новелла, сказав и то, что содержится в правиле (то есть что желающий поступить в монашество имеет право, прежде пострижения, делать завещание и передавать свою собственность, куда хочет) и что после пострижения ему не позволительно делать что нибудь такое, так как он уподобляется мертвому (а мертвый не может ни иметь имущества, ни говорить о нем что-нибудь), и его имущество поступает во власть монастыря, присовокупила, что эта соблюдается, когда поступивший в монашество не будет иметь детей; ибо если имеет и сделает завещание, как предписывает новелла, или даже не сделает, ему во всяком случае должны наследовать собственные дети и должно быть исполнено все прочее, что содержится в приведенной новелле. Если так разрешается кажущееся противоречие, то кто нибудь спросит: что должно быть с имуществом постриженного, если он имеет не детей, а родителей?
Решение: Пo отношению к наследованию, дети и родители имеют одинаковое право друг пред другом. Таким образом, что написано о наследовании детей после пострижения (родителей), то должно быть и по отношению к родителем. А что будет, если (вступающий в монашество) имеет и детей и родителей? Решение. 118-я Юстинианова новелла, содержащаяся в конце 3-го титула 45-й книги (Василик), определяет, что прежде всего из наследников по необходимости должны быт написуемы дети: а когда нет детей – родители; другого же никого мы не обязываемся, против своей воли, писать наследниками. А если кто скончается без завещания, имея родителей и братьев, то они должны наследовать ему поровну. Прочти указанную новеллу: она необходима. Так должно поступать с имуществом, принадлежащим тому, кто хочет поступить в монашество, пока он еще не постригся.
А что делать с тем, что перейдет к нему после пострижения по завещанию, или от умерших без завещания родных, или каким нибудь другим образом?
Решение: Прочти 5-ю новеллу приснопамятного императора господина Льва Мудрого, в которой излагается в сокращении то, что сказано выше, а в конце прибавлено, что монахи не лишаются вполне права завещания, если они приобретут имущество после того, как сделались монахами. Но если будет усмотрено, что они уже пожертвовали что-нибудь монастырю, когда вступали в него, то по отношению к прибретенному после они суть полные хозяева, так что могут распоряжаться этим, как захотят; если же они ничего прежде не пожертвовали в монастырь, то, по законам, имеют право отказывать и завещавать 2 части, а монастырь получаеть себе остальную часть, т. е. 3-ю. Что же? Если монах не захочет сделать какого нибудь распоряжения относительно приобретенного им после пострижения, должна ли будет овладеть всем имуществом обитель, или такое имущество должны взять так называемые εξ αδιαθέτου (наследующие и без завещания), и особенно если умерший пожертвовал что нибудь в монастырь? Решение. Новелла Философа ничего не постановила об этом; и мне кажется, что в таком случае должно быть все то, что определяет выше приведенная новелла относительно имущества монаха, умершего до пострижения, и без завещания. Некогда происходил спор в гражданском суде о нетелесных правах монаха, которыми он не успел распорядиться до пострижения. Именно: когда один монах привлек кого-то в суд, как должника, то было подвергнуто рассмотрению, может ли монах начинать такой иск, и было решено, чго он не имеет права на то. А когда явилась в суд обитель и начала иск о правах монаха, как перешедших к ней в силу (настоящего) правила, – потому именно, что он не распорядился ими до пострижения: то защитники ответчиков возразили, что ни обитель, ни монах не могут предъявлять такого иска: ибо первый, как уже умерший и не имеющий имущества, не может быть принят на суде в качестве истца; а последняя, которой не передано (умершим монахом) нетелесное право иска, поднимает иск, не будучи к нему причастна. Они сослались и на закон, в котором говорится: «нетелесное право, если оно не будет передано, не переходит к другому», и хотели, чтобы ответчика не привлекали в суду, дабы таким образом иск прекратился в самом начале. Но их доводы не были приняты. Ибо признано было, что так как имущество монаха, имеющего нетелесное право, не по его воле переходит в собственность обители, но в силу закона, то обитель в праве присвоить себе иск и без передачи. Другие возражали еще, что все это имеет силу только по отношению к монахам киновий, а ни как не к живущим в келлиях; но услышали, что они говорят не правильно, потому что ни законы, ни правила не знают (такого) различия между монастырями и монахами.